Онлайн книга - Тетрадь для мемуаров | Автор книги - Marlu
страница 1
Marlu
Тетрадь для мемуаров
Глава 1
Весть о том, что герцог Сивардский покинул этот грешный мир, распространилась по Иззекийскому королевству со скоростью лесного пожара. Несмотря на то, что герцог был домоседом — возраст давал о себе знать, новость достигла столицы меньше чем за два дня.
— Подумать только, — сказал король Аэлиг, читая депешу, — он казался вечным. С герцогом ушла целая эпоха…
Кронпринц почтительно склонил голову: когда на отца находило такое настроение, свое мнение стоило держать при себе. В противном случае батюшка разражался бесконечными рассказами о былом. Алгернон уважал отца, но приступы меланхолии считал слабостью, недостойной альфы.
— Я думаю: не доставить ли тело покойного герцога в столицу? — размышлял между тем король. — Пусть дальняя, но родня. Вроде бы у него и сынок на склоне лет родился. Позаботиться надобно.
— Отец, у герцога наверняка имеется семейный склеп, и он бы хотел остаться среди дорогих ему людей. Если есть сын, значит, есть кому озаботиться похоронами. Да и сыновья из воздуха не берутся, возможно и супруг имеется. Вряд ли он поедет во время траура в столицу. Не помню, чтобы у герцога здесь был дом, — кронпринц нахмурился, он в самом деле почти ничего не знал о герцоге, кроме того, что тот был уже стар на момент его рождения.
— Может быть, может быть, — король побарабанил пальцами по столу. — Но персона известная. Езжай, отдай дань уважения и по месту разберись, что там с наследниками и наследством. Сынок-то вроде омегой был, если память мне не изменяет. Если не замужем еще и не сговорен, надобно проследить — абы кому герцогство не препоручишь.
Алгернон поклонился. Тащиться никуда не хотелось, но статус наследного принца диктовал обязанности, которые всегда стояли на первом месте, в отличие от желаний. Оставалось только решить, отправляться ли в путь сейчас или утром. Он сверился с картой, прикинул расстояние — выходило не так уж много, но за один день все равно не добраться.
— Собери вещей на неделю да прикажи подать экипаж через два часа. Мы едем в Сивардию. — Велел он доверенному слуге, подумав, что как раз успеет наведаться на половину второго отца: тот терпеть не мог, когда узнавал новости не из первых рук. К тому же перед дорогой можно будет выпить чаю с пирогом — завтрак был уже довольно давно, а до обеда еще далеко.
— Милый, милый Алги, я даже немного тебе завидую, — папа был как всегда картинно оживлен. — Новые люди, свежие панорамы и интересные пейзажи… Да-да! Определенно завидую.
Алгернон пил чай и заученно улыбался. Отец ни в коем бы случае не принял предложения поехать вместе, он вообще терпеть не мог покидать дворец, как будто бы в его отсутствие могло случиться что-то непоправимое.
— Милый, милый Алги, по возвращении я жду от тебя наиподробнейшего отчета, — щебетал отец, заламывая украшенные десятком разномастных перстней пальцы. — Ах, как бы было замечательно, если бы ты делал путевые заметки! Мемуары, ты должен думать о будущих мемуарах!
«Я не жалуюсь на память», — чуть было не сказал Алгернон, но вовремя прикусил язык — отец не любил, когда с ним не соглашались, и становился невозможно капризен.
— Я постараюсь, — вместо этого произнес он и улыбнулся, покосившись на кекс.
— Чудесно, просто чудесно, — просиял отец и, сорвавшись с места, подбежал к секретеру. — Вот!
— Прелестная вещица, — согласился Алгернон, принимая толстую тетрадь в переплете из тисненой кожи с золотым обрезом.
— Достойная наследника, — согласился отец и потрепал его по волосам. — Надеюсь по твоем возвращении прочитать много интересного.
— Конечно, — Алгернон представил себе унылые вечера за попытками написать нечто такое, что могло бы прийтись по вкусу требовательному омеге.
— Сильван! Собери его высочеству в дорогу вот этих чудесных кексов с цукатами, орехового печенья и булочек с черничной начинкой. Быстрее!
Алгернон растроганно улыбнулся: пусть даже мимолетная, но забота была приятна. Он попрощался, приняв невесомый поцелуй в щеку как родительское благословение, и пошел к себе. У него оставалось не более получаса, чтобы надеть дорожное платье и выйти к экипажу.
***
Барт терпеливо ждал, когда его высочество изволит спуститься. Настроение падало с каждой минутой, хотя кронпринц и не был виноват в дурном расположении духа начальника охраны. Увы, он был не волен выбирать ехать или нет. Случайность. Его дежурство. Наверное, прав был его старый денщик, убеждая уехать служить в дальний гарнизон, но добровольно отправиться в ссылку у Бартоломью духа не хватило. Обычно он не занимался сопровождением монарших особ, но сегодня звезды, наверное, сошлись особенным образом.
— Капитан?
Барт вздрогнул и обернулся. Наследный принц стоял в двух шагах, вопросительно изогнув бровь.
— Ваше высочество, — ровным тоном произнес Барт и открыл дверцу кареты.
Принц долю секунды помедлил, скользнул испытывающим взглядом по его лицу и с небрежным изяществом устроился на обитой бархатом скамье. Бартоломью закрыл дверцу, вскочил на коня и дал команду отправляться.
Предаваться невеселым размышлениям и сетовать на несправедливость судьбы было некогда. Столица изобиловала узкими улочками, и порой приходилось осаживать особо резвых горожан, которые проявляли любопытство и буквально лезли под копыта лошадей. Кронпринц этого не видел, но у сопровождавших не было ни минуты без напряжения. И только лишь за городскими воротами стало немного легче. Там уже не было таких толп, а редкие подводы и экипажи сами старались убраться с дороги и встать на обочину, едва заслышав требовательный звук рожка.
Обед их ждал в большом постоялом дворе. Посланный раньше отряд подготовил к приезду кронпринца отдельные комнаты. Бартоломью оставалось лишь проследить, чтобы его высочество без помех проследовал в нужном направлении. Чуть поколебавшись, он решил оставить охрану у дверей, а сам пошел в общий зал и заказал себе большую кружку ягодного отвара. Безумно хотелось выпить чего-нибудь покрепче, но ответственность за жизнь и благополучие наследного принца делала эту мечту несбыточной. Он мысленно пообещал себе непременно напиться с сослуживцами сразу по возвращении в казармы. Барт сидел в уголке, раздумывая, стоит ли заказать себе что-то еще — до ужина еще долго, но аппетита не было совершенно.
— Маетесь, капитан? — лейтенант из отряда плюхнулся рядом и поставил перед собой кружку сидра.
Барт поморщился. Фамильярность раздражала, как и неумение держать себя в руках.
— Не стоит пить на службе.
— Бросьте, капитан, — лейтенант сделал жадный глоток. — С этой ослиной мочи не запьянеешь.
— Тем более не стоит, — твердо сказал Барт и решительно забрал кружку, выплеснув ее содержимое за окно. — Вдруг у вас живот разболится с этой, — он понюхал остатки пойла и поморщился, — дряни.
— Эх, капитан, — произнес лейтенант и грустно улыбнулся. — Нет в тебе понимания.
— Лейтенант Карвер, мое понимание воинской службы регламентируется Уставом, который бы и вам выучить не мешало.
— Зануда, — едва слышно пробормотал лейтенант и ушел требовать у хозяина «той же бурды, что и у капитана». Бартоломью поморщился, сделал вид, что не расслышал шепота, и одним глотком допил кисловатый отвар. Командовать альфами всегда было тяжело, и давать слабину, особенно в мелочах, не стоило. Он проверил экипаж и лошадей. Перекусил за общим столом, велев сменить тех парней, которые охраняли комнату кронпринца, и счел, что двух часов для обеда и прочих дел вполне достаточно, после чего поднялся наверх и постучал в дверь.
— Ваше высочество, пора. Иначе…
Дверь распахнулась, как будто принц ждал приглашения ехать дальше прямо за ней. Алгернон скользнул взглядом по капитану и молча сбежал вниз, Барту ничего не оставалось делать, как последовать за подопечным и сесть в седло.
До темноты было еще долго, в первый летний месяц солнце садилось поздно. Поэтому Барт питал надежду, что к вечеру следующего дня они будут уже на месте. Хорошо бы еще и выехать с рассветом, но тогда пришлось бы общаться с принцем более необходимого, и отряд не преминул бы заметить их натянутые отношения.
— Вперед, вперед! — закричал форейтор, и экипаж тронулся, набирая скорость.
Капитан пришпорил коня, выбрасывая из головы лишние мысли. В конце концов можно было зайти в комнату принца, лично проверить ее безопасность, тогда и поговорить. Он поморщился: выполнять служебные обязанности, когда к ним примешиваются личные отношения, достаточно сложно.
Глава 2
Замок на фоне садящегося солнца казался устрашающим и огромным. Барт прикидывал, успеют ли они добраться дотемна — дорога шла в гору, а лошади устали, да и недовольная физиономия кронпринца в окне кареты не добавляла хорошего настроения. В любом случае, ночевать в открытом поле глупо, правда, и ехать по темноте по незнакомой дороге тоже не слишком хорошее решение.
— Сатклифф, Гласскок, скачите вперед, пусть все будет готово к приезду его высочества, — приказал он и покосился на надменный профиль. Кронпринц тут же задернул занавеску, но Барт успел увидеть презрительную усмешку, искривившую губы.
Через час взмыленные лошади въехали во двор замка. Несколько слуг жались на крыльце, освещая факелами небольшой вымощенный выщербленным камнем пятачок.
Барт оглядел жалкую кучку людей, вышедших их встречать, и не нашел никого, кто походил хотя бы на управляющего. Как в таких условиях устраивать принца на ночь, он не представлял, но деваться было некуда. Пару раз рявкнув на свой отряд, прикрикнув на слуг и потребовав немедленно проводить его высочество в удобную комнату, он первым вошел в тяжелую дверь вслед за беспрестанно кланяющимся слугой. Хотелось верить, что управляющий или кто-то другой, облеченный властью в этом доме, спешно приводит покои для высокого гостя в порядок.
Против ожидания, замок не выглядел запущенным. За ним явно следили, и только траурные ленты, щедро развешанные тут и там, говорили о том, что ожидаются большие перемены.
— Здесь, ваша милость, — слуга согнул спину в низком поклоне и указал на прикрытую дверь.
Барт вошел первым. Комната оказалась большой, с несколькими окнами, с роскошной кроватью под балдахином. Он быстро проверил, что скрывается за плотными шторами, уверился, что этаж достаточно высок и балконов поблизости нет, заглянул под кровать, ощупал складки полога… И все это время ощущал спиной насмешливый взгляд принца.
— Все в порядке, ваше высочество, — не показывая раздражения, ровно доложил он.
— Разумеется, — лениво согласился принц, — до нас сюда заходили только прибраться утром.
— Но… — Барт прикусил язык — спорить себе дороже.
— У альф, дорогой капитан, обоняние на порядок выше. Запах уже успел подвыветриться, но он смешивается с лимоном и воском. Паркет натерт, позолота сияет — уборщик старался. Скорее всего, предполагали, что будут гости. Подготовились, — принц снизошел до пояснений очевидных вещей. Барт был вынужден благодарно поклониться. Он и сам пришел примерно к таким же выводам, пусть и не обладал столь замечательным чутьем, но обратить внимание на свеженатертый паркет или отсутствие пыли был в состоянии. Но во всей этой истории кое-что казалось странным. Доверяя внутреннему чутью, он усилил меры безопасности, сделав вид, что не заметил недовольства его высочества, и, пожелав тому спокойной ночи, ушел — ему лечь в кровать до утра вряд ли удастся.
Барт даже и не мечтал завтракать вместе с принцем, собираясь перекусить вместе со всеми на кухне, но запыхавшийся слуга передал, что его ждут в круглой столовой. Пришлось отложить кусок свежеиспеченного хлеба с холодным мясом и идти выяснять, чего желает его высочество. В том, что с охраняемой особой все в порядке, он не сомневался. Доложили уже.
— Господин капитан решил заставить нас ждать? — принц сидел за накрытым столом и был не в духе.
— Простите.
— Садитесь же!
Бартоломью удивился, но присел на краешек стула.
— Я рассчитываю на приятное общество и возможность обсудить наше пребывание здесь, — процедил почти сквозь зубы принц. — Не разочаровывайте меня, Бартоломью.
— Простите, ваше высочество, — Барт сел ровнее и взял салфетку, испытывая нечто большее, чем неловкость.
— Что вы думаете об этом месте? — принц немного взял себя в руки и приступил к завтраку.
— Здесь довольно мило, за замком следили. Покойный герцог был рачительным хозяином, — Барт, забавляясь, озвучил очевидные вещи.
— Кхм. Разумеется. Но почему его сын не спустился к завтраку?
«Можно подумать, ты не посылал узнать, почему», — подумал Барт, но вслух произнес:
— Молодой омега еще не оправился после смерти отца. Он очень болен. Я было распорядился послать за семейным доктором, но меня уверили, что он и так непременно явится не позже полудня.
— Ох уж эти нежные создания, — снисходительно проворчал принц. — Говорят, он был весьма болезненным ребенком. Герцогу хватало хлопот со здоровьем малыша.
— Я тоже слышал, что герцог постоянно возил сына на воды, — согласился Барт, глотая остывшую кашу.
— После завтрака обязательно нужно навестить юношу, — принц пригубил чашку с чаем.
— Час назад он еще спал, — сказал Барт. — Возможно, ему дают успокоительные.
Принц пожал плечами — если особа королевских кровей желает выразить соболезнования, то кто посмеет пройти против такового желания?
Барт давился невкусной кашей и пил отвратительный чай. Казалось, что тот, кто его заваривал, нарочно собрал все особенно гадкие травы. Наверное, если бы залить кипятком сено для лошадей, вышло бы не в пример вкуснее. Барт с тоской вспоминал недоеденные хлеб и мясо, которые вряд ли дождутся его возвращения.
— Ну что ж, — произнес принц и встал, — теперь можно навестить бедного сироту.
Барт порадовался окончанию пытки и с готовностью поднялся тоже, готовый следовать за его высочеством.
— Эй, любезный, — принц поманил лакея, прислуживавшего за столом, — проводи-ка нас к больному.
Слуга побледнел, попытался было спихнуть эту обязанность на кого-то другого, но под тяжелым взглядом кронпринца сник и поплелся куда-то вглубь замка. Барт немного позавидовал способности укрощать строптивцев всего лишь взглядом. Увы, он, бета, был лишен такой возможности. Правда, и альфам далеко не всем удавалось добиться подчинения таким образом, но в королевской семье этому, похоже, обучали с детства.
— Распустил герцог слуг, не правда ли, Бартоломью? — говорил тем временем принц, сверля глазами напряженную спину идущего впереди лакея.
— Возможно, они еще не привыкли к тому, что старого хозяина нет, — деликатно предположил Барт.
— Хм, может быть, — согласился принц. — Альфам, даже слугам, тяжело подчиняться омеге с непонятным статусом.
Лакей споткнулся.
— Осторожней, любезный, — принц заговорщицки подмигнул Барту, тот пожал плечами: интриги и подобные игрища были чужды его натуре. Какой смысл кидать палку в кусты в надежде, что разворошишь муравейник? Слуга есть слуга. Выстраивать крепость на песке бессмысленно. Пока нужно просто осмотреться и понаблюдать.
— Сюда, ваше высочество, — слуга остановился возле двери.
— Доложи о нас.
Слуга с неохотой поднял руку и два раза стукнул, а затем завопил в едва приоткрытую дверь:
— Его высочество к господину Сэсилу!
Барт до боли прикусил губу изнутри, чтобы не рассмеяться в голос. Принц от такого представления подавился воздухом и закашлялся. Слуга же, поняв, что натворил, припустил бегом по коридору.
— Вряд ли он придет за расчетом, — пробормотал Барт и первым вошел в комнату. Его поразила духота, царившая в полутемной спальне. Плотно задернутые шторы едва позволяли различить тело, лежащее на кровати.
— Дьявол, — пробормотал принц и отодвинул тяжелую ткань к стене. Стало немногим лучше — сбоку к окну почти вплотную примыкала стена из потемневшего от времени камня.
— Сэсил? — Барт подошел ближе к лежащему на кровати молодому человеку, тот с трудом приоткрыл глаза и облизал сухим языком покрытые коркой губы.
— Молодой хозяин болен, — в комнате появился пожилой омега с подносом. — Простите, господа, но вам лучше уйти.
-1-
